ЦЕРКВИ: НАШ ОТВЕТ БОГУ

См. Церковь.

Внимание: статья 1991 года!

ПРАВОСЛАВНЫЕ ЦЕРКВИ РОССИИ

В 1991 году в России было зарегистрировано несколько православных Церквей, ещё несколько не зарегистрированы. Кто-то думает, что может быть лишь одна православная Церковь, а остальные лишь недоразумение и недобросовестные конкуренты. Кто-то думает, что дюжина Церквей - нормально, в других странах так же. Кто-то думает, что православных Церквей - не полтора десятки, а десятки тысяч.

Все по-своему правы. Правы те, кто думает, что Церковь может лишь одна. Уже во втором поколении христиан говорили о Церкви как о Теле Христовом, так что у каждого члена Церкви такое же особое служение, как у каждого члена человеческого тела. Верили, что Церковь - это все, кто спасён, кто будет вечно в раю, это возрождённое человечество. А кто в аду - так, мусор и козлы. Разумеется, если Церковь - спасённое человечество, может быть лишь одна Церковь. Не может быть двух и более человечеств. Тогда и Русская Православная Церковь может быть только одна, а остальные - самозванцы, обманщики, иллюзионисты.

Церковь может быть лишь одна, но кто понимает это последовательно, должен сказать, что, коли есть Церковь православная, то нельзя называть Католическую Церковь - Церковью. Действительно, есть и в России приверженцы такой крайности, но их очень мало. Дополнительное определение "православная" сути не меняет: надо выбирать, либо Католическая Церковь - не Церковь, либо Православная Церковь - не Церковь.

Какое же счастье, какое свидетельство человеческой разумности и христианской любви, что большинство людей отказываются делать такой выбор и преспокойно говорят о существовании двух Церквей - католической и православной. Конечно, среди говорящих так некоторые просто не знают, что можно отрицать церковность католиков, многие просто употребляют слово "церковь" в значении "христианская организация". Но есть и люди, сознательно говорящие о двух Церквах. Такие люди понимают, что единство Церкви - более сложное явление, чем кажется на первый взгляд.

Первый взгляд - всегда материалистический. Есть такие сторонники "единой Церкви", которые считают единственной Церковью - самую большую. Ведь существует город Москва в Америке, но никто из москвичей не уточняет, что он живёт в российской Москве. Вероятность того, что попадётся житель американской Москвы, слишком мала.

Это материалистический взгляд, потому что главным оказывается размер, количественная вероятность встретить не российского москвича. Но размер - вещь, во-первых, относительная, во-вторых, не духовная. Относительная: если православный из Москвы окажется в Италии, он обнаружит, что тут самая большая и, в сущности, единственная Церковь - это Католическая Церковь. Более того: в Италии есть православные, но в основном греки. Так что тут русскому православному человеку придётся смириться с тем, что его будут принимать за грека.

Размер - вещь, а не дух. С земными городами всё просто - где больше населения, тот и "настоящая" Москва. С Царством Небесным всё сложнее. Христа распяли те, кто отождествлял размер с Духом - - ведь Господь был один. Христиане много веков были меньшинством, а во многих странах остаются меньшинством. Ничего страшного. Критерием истины в вопросах веры является только Бог, а не количество верующих. Следовательно, теоречески не исключено, что самая многочисленная Церковь - "неправильная", а Бог в какой-нибудь крошечной, из двенадцати человек группе, именующей себя, конечно, тоже Церковью.

Более того. В материальном мире именно именно малое - это настоящее и драгоценное. Глыба угля стоит дешевле крошечного бриллиантика. Так бывает (не всегда!) и духовном.

В России сегодня многие люди говорят: "Православие - это бренд, фирменный знак. Следовательно, надо, чтобы этот фирменный знак был за одной - самой большой, национальной - Церковью". Это и официальная политика Московского Патриархата: он уже добился от белорусского диктатора Лукашенко принятия закона, по которому только Московский Патриархат имеет право на такие "товарные знаки" как православный крест.

Между тем, даже в материальной сфере не всегда самое распространённое - самое подлинное. При коммунистах весь хлеб пекли на государственных пекарнях. Теперь всё нормальнее: появился хлеб, который пекут вручную, он стоит намного дороже, он вкуснее и полезнее, покупают его в основном богачи, чиновники, номенклатура. Но в магазинах можно купить всё, что нужно, чтобы самому печь хлеб. Было бы странно, если бы в этом деле потребовали вернуться к коммунистическому тоталитаризму: хлеб нужно выпекать только на государственных заводах, а всё, что пекут помимо государства, не имеет права называться хлебом. Пусть называется, скажем, "имитацией хлеба". Или "блехом". Так и с религией: пусть "русской православной Церковью" называется по праву лишь Московский Патриархат, а все остальные православные Церкви в России пусть ищут себе другие названия.

Сторонники "единственности" православной Церкви не все одинаково опасны. Большинство из них вообще не интересуется церковными делами. Им нужно святой водички и покойника отпеть. Доказывать им, что только большая, "общенародная" Церковь может отпеть покойника по-настоящему, а если отпоёт священник "маленькой" Церкви, то покойник будет по ночам завывать и греметь кандалами - пустое занятие. Приходится просто запрещать - и запрещают. В моргах просто запрещают пускать священников не Московской Патриархии.

Материализм тех, кто убеждён в том, что самая большая Церковь есть и единственно правильная, проявляется не только в пространстве, но и во времени. В сегодняшней России многие фанатики Московской Патриархии и её монополии ругают те русские православные Церкви, что появились в изобилии после 1990 года. Однако, эти люди никогда не ругают старообрядческие Церкви. Они стыдливо умолкают, роняют: "Ну, это другое дело"... А до революции именно старообрядцев более всего преследовали и угнетали как нарушителей церковного единства. Теперь же их уважают - просто потому, что у них возраст почтенный. Старообрядчеству триста лет! Для материалистического сознания это очень весомый аргумент.

В течение первых XVIII веков истории Церкви у христиан было довольно языческое отношение к единству Церкви. Его считали материальным фактом. Церковь, в которой я, - единственная, а остальное всё подложные, фальшивые, не-церкви. Там - нехристи, раскольники, схизматики, еретики.

В последние двести лет христиане (не все) стали добрее. В наши дни уже католики не считают православных отпавшими схизматиками, а - Церквами, даже протестантов называют "сообществами", и признают их христианами. Православные научились уважать старообрядцев. Христиане признали множественность Церквей фактом, а чтобы соединить это с признанием единственности Церкви как Тела Христова, говорят о том, что разделение Церквей - это кровоточащие раны в Теле Христа. Богу больно от человеческих ссор, надо скорее мириться.

Это не такая плохая позиция (хотя бесплодная). Значительно хуже, когда - как в современной России - единство Церкви сравнивают с единством партии, единством банды, единством вертикали власти. Тут ещё мало кто различает единство подчинения и единство мира, единство формы и единство содержания. Проблема не в том, что есть Церкви помимо Московской Патриархии, так что зря хвалят лидеров Патриархии за то, что они сумели сохранить "единство Церкви". Проблема в том, что Московская Патриархия сама по себе - вовсе не "единая Церковь". Во многом это - механическое соединение множества Церквей, среди которых есть ультра-консервативные и ультра-либеральные, есть большие и маленькие. Общего у этих Церквей внутри МП одно: нежелание ссориться с властью, а часто ещё и желание пользоваться выгодами от пребывания внутри организации, которую любят чиновники и которой дают различные материальные подарки и нематериальные привилегии, а ещё чаще - просто привычка ничего не менять в жизни, пока гром не грянет. Иногда всё это прикрывается разговорами о том, что надо изнутри менять Церковь, но разговоры эти так напоминают совсем недавние самооправдания людей, которые вступали в комммунистическую партию, что всерьёз к ним никто не относится.

Итак, краткий перечень Русских Православных Церквей - то есть, тех православных сообществ, у которых, в соответствие с православным обычаем, есть епископы. Называть их придётся "РПЦ", - только для экономии места. Впрочем, напрасно аббревиатуры считают - с легкой руки носительницы «нового религиозного сознания» Зинаиды Гиппиус - изобретением нечестивого большевизма. В Библии, на любой иконе самые святые имена - сокращаются. И, наоборот, в «новоязе» тоталитаризма самое святое выговаривается полностью, остальное идет в упакованном виде: ЦК - кратко, политбюро - уже длиннее, а сокращение «генсек» воспринималось как кощунство. РПЦ есть сокращение в духе Ц-ви, а не Центрального Комитета. Численность приходов указывается только в границах России.

РПЦ-1 или Русская Православная Церковь (Московская Патриархия). Началом ее можно считать 1328 год, когда митрополиты всея Руси, сохраняя титул Киевских, поселились в Москву, или с 1448 г., когда в Москве впервые выбрали митрополита себе без согласия греков. Самая многочисленная: около 12 тысяч приходов. Лидер: с 1990 г. патриарх Московский и всея Руси Алексий Ридигер.

РПЦ-2 или Русская Православная Старообрядческая Церковь. Возникла в 1846 году, когда часть старообрядцев приняла епископом греческого митрополита Амвросия. Около 170 приходов. До революции обычно звали «белокриницкие», теперь чаще - «рогожские» (в Москве у Рогожского кладбища их центр). Глава: с 2005 г. митрополит Московский и всея Руси Корнилий Титов.